Эпидемиологические исследования наркоманий в различных регионах мира показывают, что “эпидемический” характер распространения наркоманий в странах Западной Европы и Америки происходит, прежде всего, за счет лиц подростково-юношеского возраста. Особое внимание обращает на себя высокая криминогенность среди подростков, злоупотребляющих наркотиками и другими психоактивными веществами.

С целью анализа факторов, способствующих распространению наркоманий /токсикоманий среди подростков, а также для выявления особенностей формирования у них влечения к психоактивным веществам и его динамики было исследовано 215 несовершеннолетних мужского пола в возрасте от 14 до 17 лет, употреблявших ПАВ, находившихся на стационарной судебно-психиатрической экспертизе.

При анализе материала нами были выделены три группы несовершеннолетних. Первую группу составили подростки, которые употребляли ПАВ эпизодически (93 человека - 43%). Во вторую группу вошли подростки с выраженными аддиктивными формами поведения, но без признаков сформированного абстинентного синдрома (75 человек - 35%), в третью группу (47 человек - 22%) - подростки с признаками психической и физической зависимости от токсических или наркотических веществ. При этом в первой и второй группах чаще наблюдалось сочетанное употребление различных видов наркотических веществ или чередование употребления наркотиков и токсикантов. В третьей группе подростками чаще употреблялись производные опия, в том числе героин. При отсутствии привычного наркотика, для снятия неприятных ощущений, вызванных абстиненцией, подростки этой группы употребляли алкогольные напитки или токсические вещества (седатики, транквилизаторы).

В результате анализа материала удалось выделить три этапа формирования наркоманий и токсикоманий. Границы выделенных этапов во многих случаях были недостаточно четкими, однако каждый этап характеризовался определенными, свойственными только ему особенностями и соотносился с выделенными нами тремя группами подростков.

На первом этапе (первая группа) отмечался нерегулярный прием наркотических и токсических веществ. Выбор психоактивного вещества носил случайный характер. Подростки, не стремились к получению какого – либо определенного эффекта, поэтому “пробовали” различные токсические или наркотические вещества, которые предлагалось референтной группой, знакомыми или родственниками.

На втором этапе (вторая группа) прием психоактивных веществ (ПАВ) носил характер злоупотребления. Наркотики и токсиканты употреблялись более или менее регулярно с целью испытать не определенные ощущения, а недифференцированное состояние оглушения, “балдения”. В этот период происходило постепенное привыкание к определенной группе наркотических или токсических веществ.

О начале третьего этапа (третья группа) свидетельствовали: появление “влечения” к определенному наркотическому или токсическому веществу с целью получения сходного с уже испытанным ощущения; активный поиск наркотика; прием наркотика в одиночестве; формирование первых признаков синдромов психической и физической зависимости.

Начало употребления психоактивных веществ в подавляющем большинстве случаев приходилось на негативную фазу пубертатного периода (74 % случаев). В 15 % случаев несовершеннолетние впервые “попробовали” психоактивные вещества (чаще токсические) еще в препубертатном периоде. И лишь в 11 % случаев подростки начинали употреблять ПАВ (чаще наркотические) после 15 лет. При этом чем более неблагоприятной была микросоциальная обстановка, тем раньше несовершеннолетний “приобщался” к употреблению наркотических или токсических веществ и тем более злокачественно протекало формирование наркомании/токсикомании.

По нашим наблюдениям лишь в 33% случаев у подростков со склонностью к употреблению токсических и наркотических веществ отмечались только психологические особенности, характерные для пубертатного криза созревания. В большинстве случаев возникновение влечения к психоактивным веществам и формирование наркотической зависимости возникали у подростков с патологически измененной почвой. В первой группе патологическая почва отмечалась в 49% случаев, во второй группе - в 69 %, в третьей - во всех 100 % случаев отмечалась патологически измененная почва. При этом проявления патологической почвы были неоднородны, нередко характеризовались полиморфностью симптоматики. Чаще всего неблагоприятной почвой служили проявления раннего органического поражения головного мозга в виде неврозоподобных, гипердинамических, церебрастенических, аффективных, эмоционально-волевых нарушений, иногда сочетавшихся с более или менее выраженными нарушениями криза созревания и проявлениями неспецифической возрастной психопатологической симптоматики. У 40 обследованных подростков патологической почвой служил дисгармонически протекающий пубертатный период с формированием личностных нарушений по возбудимому, психастеническому, шизоидному типам. Формирование возбудимых черт личности наблюдалось чаще. Их проявления в виде раздражительности, возбудимости принимали достаточно выраженный характер в негативной фазе пубертатного периода, когда особенно заметными становились: повышенная самооценка, нетерпимость к ущемлению своих прав, нередко отмечалось усиление взрывчатости и расторможенность влечений. В это же время психическая активность порой принимала гротескные формы: появлялась жестокость, а иногда и садистические тенденции. Подростки с преобладанием личностных нарушений психастенического типа, характеризовались робостью, нерешительностью и неуверенностью в себе. Они были склонны к преувеличению значения мелких факторов, к депрессиям, фобическим и навязчивым состояниям, формированию сверхценных идей.

Наиболее характерными особенностями несовершеннолетних с преобладанием шизоидых черт были замкнутость, дисгармоническая аффективность, затруднения налаживания эмоциональных контактов.

В ряде наблюдений отмечалось дисгармонически задержанное развитие с чертами психического инфантилизма, а в 11 случаях, преимущественно среди подростков третьей группы, нарушения криза созревания достигали патологического уровня, сопровождались выраженными расстройствами влечений, сверхценными образаваниями, гебоидными проявлениями.

В первой группе наблюдений, соответствующей начальному этапу формирования влечения к психоактивным веществам, патологически измененная почва чаще была обусловлена наличием последствий органического поражения головного мозга (69,5% случаев). Во второй и третьей группах процентное соотношение форм патологической почвы смещено в сторону патологически протекающего криза созревания (9,6 % во второй группе и 22 % в третьей группе). В этих группах патологическая почва характеризовалась также смешанными состояниями в виде сочетания дисгармонического или патологического криза созревания с последствиями органического поражения головного мозга.

Анализ наблюдений показал, что измененная почва может служить на первом этапе формирования наркомании или токсикомании предиспозиционным фактором, а на втором и третьем этапах - патокинетическим и патопластическим факторами.

Так на начальных этапах развития заболевания (в период эпизодического употребления наркотического или токсического вещества и начала формирования аддиктивного поведения), обусловленные патологической почвой, изменения психики подростка, такие как личностная и эмоциональная незрелость с несформированностью мотивационной сферы, недостаточностью волевого контроля, искажение структуры психических реакций, что особенно отчетливо прослеживалось при дизонтогенезе с асинхронией развития, при отсутствии должного воспитания, нарушали нормальное функционирование подростка, что влекло за собой нарушение адаптации и формирование девиантного (в том числе аддиктивного) поведения. Последствия раннего органического поражения головного мозга с интеллектуальными и эмоционально-волевыми нарушениями затрудняли осмысление подростком последствий употребления ПАВ, прием наркотического или токсического вещества происходил нередко под влиянием сиюминутного эмоционального состояния при отсутствии волевого контроля. При дисгармонически протекающем пубертатном периоде, с преобладанием черт личности по типу возбудимых, приобщение к употреблению ПАВ возникало по механизму активного протеста со стремлением подростка сделать “назло”, мстить, разрушать. При наличии психастенических и шизоидных черт личности несовершеннолетние прибегали к употреблению наркотиков с целью “компенсации” нерешительности, неуверенности в себе, ранимости. Стремились найти “свой” круг общения в компаниях, подростков, употребляющих наркотики. В случаях патологического протекания криза созревания прием наркотических веществ чаще всего обусловливается нарушениями в сфере влечений. При наличии гебоидных черт прием ПАВ являлся также следствием негативного отношения подростка к сложившимся формам человеческих взаимоотношений, нормам поведения и нравственным ценностям.

Патологически измененная почва усложняла и клинико-динамическую картину наркоманий и токсикоманий у подростков. Наличие органического поражения головного мозга обусловливало раннее формировании аддкиктивных форм поведенения и признаков психофизической зависимости (обычно первые признаки злоупотребления отмечались уже в начале негативной фазы пубертатного периода), “облегчало” формирование наркоманических синдромов, при этом выраженность проявлений органического поражения мозга коррелировала с легкостью формирования последних. Интоксикация психоактивными веществами, в свою очередь способствовала утяжелению органической симптоматики, образуя, своего рода порочный круг, приводила к тому, что еще до стадии формирования синдрома зависимости, обнаруживались “негативные” признаки, проявляющиеся интеллектуальным снижением (особенно это было выражено при употреблении подростками летучих токсических веществ), личностными нарушениями по дисоциальному типу, однообразием, стереотипностью аффективных реакций. Состояния интоксикации у таких подростков часто сопровождалось выраженными головными болями, обильными вегетативными нарушениями, возбуждением, нередко с проявлениями агрессии. Однако, несмотря на “неприятные” ощущения в состоянии интоксикации, подростки обычно продолжали принимать препараты, чтобы не выглядеть “слабее других”, не быть “изгнанными” из референтной группы. В этих случаях последствия злоупотребления, как правило, бывали особенно тяжелыми. В ряде наблюдений отмечались “парадоксальные” реакции на действие психоактивного вещества. Так при приеме седативных препаратов вместо ожидаемого успокоения, благодушия, моторного покоя, могли возникать состояния возбуждения с компонентом тревоги. В ряде случаев, состояния интоксикации производными амфитамина могли достигнуть психотического уровня и протекать по типу острого экзогенного психоза. В одном наблюдении отмечалось атипичное острое психотическое состояние, возникшее при вдыхании паров клея “момент”. Обычные для интоксикации летучими психоактивными веществами галлюцинаторные нарушения сопровождались, в этом конкретном наблюдением бредовыми расстройствами с двигательным и речевым возбуждением, что нехарактерно для интоксикации летучими токсическими веществами. Абстиненнтный синдром у подростков с органическим поражением мозга протекал, в ряде случаев с эксплозивными проявлениями, выраженным психомоторным возбуждением с аффективным сужением сознания на высоте реакции.

При наличии у подростка черт возбудимого круга, интоксикационный и абстинентный синдромы характеризовались особенностями, аналогичными таковым в случаях наличия органически неполноценной почвы, однако сомато-вегетативный компонент в состоянии интоксикации был не столь выражен. Диагностировать абстинентное состояние у таких подростков трудно из-за избыточной психопатологической симптоматики, возможности преобладания в клинической картине в этот период затяжного расстройства настроения по депрессивно-дисфорическому типу, что “маскирует” абстинентные явления.

У подростков с преобладанием психастенических черт употребление ПАВ приводило к еще большей астенизации личности, появлению выраженной раздражительной слабости, при этом состояние интоксикации могло спровоцировать “разрядку напряжения” и привести к проявлениям агрессии.

У подростков с шизоидным преморбидом употребление наркотиков носило, в основном, эпизодический характер, формирования у таких подростков синдромов психической и физической зависимости в наших наблюдениях не отмечено.

В случаях неблагоприятно протекающего пубертатного криза с выраженными расстройствами влечений, наркоманические синдромы формировались рано. Клиническая картина складывалась из признаков хронической интоксикации и проявлений расстройств влечений в других сферах (сексуальная расторможенность, агрессивно-садистические тенденции). В состоянии абстиненции наблюдали обострения влечений. Иногда отмечалось одновременное возникновение абстинентного синдрома и компульсивного влечения.

При наличии гебоидных проявлений, в состоянии острой интоксикации наркоманическая симптоматика сочеталась с проявлениями немотивированной жестокости, агрессией и насилием. При синдроме отмены также наблюдалось обострение агрессивно – садистических влечений.

Как показывает проведенное исследование, в процессе формирования наркомании или токсикомании, соотношение в клинической картине появлений патологической почвы и симптоматики, обусловленной наркотизацией, постепенно менялось. По мере развития наркологического заболевания, все большее значение приобретала наркоманическая симптоматика. Так, при формировании наркомании на органической почве, на первом этапе преобладали психоорганические расстройства, на втором этапе более сложная клиническая картина складывалась из органической и наркоманической симптоматики. На завершающем этапе формирования наркомании ведущее место в клинической картине занимала наркоманическая симптоматика. Таким образом, можно говорить о патоморфозе синдромов с постепенным переходом от органического к органически - наркоманическому и, наконец, к наркоманическому.

При наличии у подростка преморбидных нарушений личностного уровня, начиная со второго этапа формирования наркомании или токсикомании, происходило постепенное нивелирование личностной патологии, ее стериотипизация с клишированным характером личностных реакций. Ведущее место начинали занимать токсикоманические и наркоманические синдромы.